"Come the fuck in or fuck the fuck off!" (c) #ttoi / "Damn, double-damn and an extra pint of damn for the weekend!" (c) #abofl
Ну вот, собственно, и всё.
Тягомотина, столько лет тянувшаяся, кажется, внезапно финальнулась. С грохотом так.
Можно не читать дальше, это семейное и не слишком интересно.Вообще это сначала забавно, потом странно, а в конце совсем абсурдно, когда взрослый вменяемый человек в течение своей жизни в отношении одних и тех же людей время от времени внезапно вот так раскидывает руки и восклицает - "У меня прямо глаза открылись! Вот теперь-то я всё понял!"
Это я про маму.
Как бы ни был грустен факт, но в нашей семье семейных отношений нет.
Все просто используют друг друга, условно именуя это "отношениями", и в принципе довольствуются этим малым. Ну не срослось.
Все, кроме мамы.
Она почему-то уверена, что отношения, ну, они ЕСТЬ. Ну время от времени уверена. В промежутках между всплёскиваниями руками и культовой фразой про "я сегодня многое понял". Вот такой у нас South Park тут периодически. И это нифига не смешно, это грустно, и с этим ничего не поделать.
Мне трудно объяснить, почему я не испытываю к ней каких-то особых чувств - казалось бы, всё-таки мама, и не самая плохая, по крайней мере она в своём понимании действительно делала для нас "всё"... но их нет. Чувств. Любви, нежности, сочувствия, понимания - ничего нет. Пустота. Может быть, я действительно бесчувственная подлая мразь.
"Ты такая же как твой брат и отец, просто хитрее. Ты меня используешь!"
Интересно, что она себе представляла.
Что в почти двадцать четыре года я всё ещё живу с ней в одной квартире и не работаю потому, что я её так сильно люблю?
Терплю её рассказы о том, какие кругом мудаки, а она вся такая в белом пальто стоит красивая, потому, что шибко их обожаю?
Стараюсь не засирать её кухню, потому что "изменилась" и внезапно превратилась в чистоплюйку?
Да, я хитрее. Я мерзкая двуличная бессовестная тварь, ко всему ещё и шлюха. И это всё не я на себя наговариваю, а мне когда-то сказала моя милая добрая мама.
"Ты не понимаешь, что ты теряешь! Ты теряешь моё хорошее отношение!"
Правда?
Ну пусть.
Пусть я теряю бесплатную стрижку и коррекцию бровей. Пусть готовить мне теперь придётся самой, чёрт с ним, я вполне в состоянии готовить съедобную пищу. Иногда это даже вкусно и красиво. Пусть мне никто не помогает с шитьём (раз в несколько лет).
Пусть мне даже придётся устроиться на работу, платить свою часть квартплаты и покупать продукты на свои деньги, несмотря на уговор "Пока учишься - живи бесплатно" (и заметьте, не я это предложила).
Иногда мне кажется, что всё это куда лучше, чем бессмысленная игра в "отношения", которых нет.
Вернее, они есть, но не совсем те, что она себе представляет.
Ты готовишь вкусный ужин? - окей, мне не проблема вымыть посуду.
Ты поправишь мне чёлку и брови? - славно, я не скажу тебе в резком тоне, что я тоже устала и что мне абсолютно до фени, какие у тебя были клиенты в парикмахерской сегодня и что тебе написал твой ухажёр.
Туалет и ванну мы и так моем по очереди, как в коммуналке.
Простые взаимовыгодные условия "баш на баш" и ничего сверх того.
Я даже ни слова не говорю, когда посреди важного для меня разговора она может уткнуться в свой вайбер и тыкать пальцем в экран - там мужчина, это важнее. Я-то уйду когда-нибудь, а он, возможно, скрасит ей несколько лет жизни своей компанией. Я просто молчу.
Хотя внутри меня беснуется неуправляемый подросток, и больше всего хочется разбить чёртов телефон о стену и кричать, кричать ей в лицо, чтобы от ветра волосы всколыхнулись - я здесь, чёрт побери! Я всё ещё тут!
Я никак не могу вырасти.
Я всё ещё ношу в себе эти обиды, и они разъедают меня изнутри.
Она ничего не помнит, а если помнит, то считает себя абсолютно правой.
Она не помнит, как кричала, что я ворую еду. Просто не помнит. И не знает, как больно мне было тогда.
Она помнит, как кричала, что я шлюха. И считает, что была права. А мне было пятнадцать лет и мне страшно хотелось хоть капельку человеческого тепла. Не денег, одежды, вкусной еды или крыши над головой, а просто, глупо и по детски - хоть кого-нибудь, кто обнимет и скажет, что всё будет хорошо. Хоть кого-нибудь рядом.
Разве может быть хоть что-нибудь важнее?
Даже обезьяны выбирали ту мать, что греет, пусть и не даёт молока.
А те, кого к ней не пускали, сходили с ума.
У меня внутри огромная чёрная дыра, которую не заткнуть никакими деньгами и ничем, что можно купить за деньги.
Я маленькая злобная сволочь с огромной дырой внутри.
Я использую её. Её деньги, её ресурсы. Даю взамен, что могу дать. Вымытую посуду, жилетный карман. Даже когда мне до одури противно. Даже когда хочется демонстративно наблевать под ноги. Просто "баш на баш". Делаю слишком мало...
Она не понимает.
Её "хорошее отношение" проявляется в материальном, даже когда спрашиваешь - в чём твоё хорошее отношение? "А что, я разве ничего для тебя не делаю?"
Я не чувствую её. Её как будто никогда нет рядом. Мамы нет. Есть мама, которая одевает, поит и кормит, есть. Нет мамы, которая любит.
Дело не в этой ссоре. Она могла случиться как сегодня, так и вчера, и полгода назад, и в будущем году.
Мне давно пора стать взрослой и уйти.
Я пытаюсь вспомнить, были ли они когда-нибудь вообще, эти "отношения".
Были ли они, когда я "мать за бананы продала!" - культовая история детства! Ушла с бабушкой за бананами на рынок, когда мама меня вообще-то оставила с прабабушкой и сказала следить и никуда меня не отпускать. Мне было три года. Семейство бедное, если не сказать - нищее. Эту фразу я не смогу из себя ничем выстирать. Мать за бананы продала.
Были ли они, когда меня в садовском возрасте оставили дома одну, привязанную к стулу - исключительно в целях моей же безопасности! и ненадолго! Только представьте, что значит "ненадолго" для привязанного верёвкой к стулу в пустой квартире малыша. Сколько слёз он может пролить в попытках понять, за что с ним так поступает мама.
Были ли они, когда меня били ремнём, а то и прыгалками, с руганью и криками, за провинности вроде мелкого вранья и опозданий вечером домой - ведь это же для моей же пользы, и вообще, родители ведь волновались! Ничего, что такое унижение не стирается из памяти никогда. Ничего, что враньё только становится изощрённее, а возвращения вовремя домой не потому, что "мама будет волноваться, маму жалко", а просто чтобы не трахали мозги и не полосовали жопу.
Были ли они, когда мои первые глубокие чувства были подняты на смех.
Были ли они, когда мои первые отношения были разрушены как муравейник. "Я его посажу!"
Были ли они, когда я сидела в темноте и выкалывала булавкой на коже бессмысленные узоры. Когда мерно стучала головой о батарею.
Были ли они, когда я напивалась вдрызг и еле добиралась до своей кровати, надеясь умереть во сне и избавить свою семью от такого позора.
Были ли они вообще хоть когда-нибудь?
Сегодня я не сдержалась. Я поклялась ей, хоть клясться - последнее дело, но я поклялась - никогда, что бы ни случилось, я своего ребёнка не стану попрекать ни деньгами, ни куском хлеба.
"Сначала своих высери, вырасти, а когда насерут тебе на голову - тогда и поговорим." Вот и весь разговор.
Внутри меня живёт страх.
Я не боюсь того, что мои дети будут не такими, как хочется мне - в глазах моей матери я распоследняя мразь, при этом люди меня вполне как-то терпят. Кто-то даже любит. Кто-то даже говорит, что я - хороший человек. Всё может быть. Поэтому я не боюсь, что они не будут такими, как мне хочется.
Я боюсь, что я буду не такой.
Мне страшно представить, что мои дети будут плакать в темноте. Что они будут страшно одиноки со мной.
Что они будут вынуждены искать человеческого тепла где-то на стороне.
Больше всего я боюсь именно этого.
Поэтому меня так развезло, когда дед В. два дня нас донимал - "Вы как хотите, а дитё вам надо родить."
Я не готова. Мне всё ещё страшно.
Дело не в материальном положении, жилье и прочем. Эти проблемы можно решить. Сложно, но можно.
Я боюсь подвести своих детей.
Тягомотина, столько лет тянувшаяся, кажется, внезапно финальнулась. С грохотом так.
Можно не читать дальше, это семейное и не слишком интересно.Вообще это сначала забавно, потом странно, а в конце совсем абсурдно, когда взрослый вменяемый человек в течение своей жизни в отношении одних и тех же людей время от времени внезапно вот так раскидывает руки и восклицает - "У меня прямо глаза открылись! Вот теперь-то я всё понял!"
Это я про маму.
Как бы ни был грустен факт, но в нашей семье семейных отношений нет.
Все просто используют друг друга, условно именуя это "отношениями", и в принципе довольствуются этим малым. Ну не срослось.
Все, кроме мамы.
Она почему-то уверена, что отношения, ну, они ЕСТЬ. Ну время от времени уверена. В промежутках между всплёскиваниями руками и культовой фразой про "я сегодня многое понял". Вот такой у нас South Park тут периодически. И это нифига не смешно, это грустно, и с этим ничего не поделать.
Мне трудно объяснить, почему я не испытываю к ней каких-то особых чувств - казалось бы, всё-таки мама, и не самая плохая, по крайней мере она в своём понимании действительно делала для нас "всё"... но их нет. Чувств. Любви, нежности, сочувствия, понимания - ничего нет. Пустота. Может быть, я действительно бесчувственная подлая мразь.
"Ты такая же как твой брат и отец, просто хитрее. Ты меня используешь!"
Интересно, что она себе представляла.
Что в почти двадцать четыре года я всё ещё живу с ней в одной квартире и не работаю потому, что я её так сильно люблю?
Терплю её рассказы о том, какие кругом мудаки, а она вся такая в белом пальто стоит красивая, потому, что шибко их обожаю?
Стараюсь не засирать её кухню, потому что "изменилась" и внезапно превратилась в чистоплюйку?
Да, я хитрее. Я мерзкая двуличная бессовестная тварь, ко всему ещё и шлюха. И это всё не я на себя наговариваю, а мне когда-то сказала моя милая добрая мама.
"Ты не понимаешь, что ты теряешь! Ты теряешь моё хорошее отношение!"
Правда?
Ну пусть.
Пусть я теряю бесплатную стрижку и коррекцию бровей. Пусть готовить мне теперь придётся самой, чёрт с ним, я вполне в состоянии готовить съедобную пищу. Иногда это даже вкусно и красиво. Пусть мне никто не помогает с шитьём (раз в несколько лет).
Пусть мне даже придётся устроиться на работу, платить свою часть квартплаты и покупать продукты на свои деньги, несмотря на уговор "Пока учишься - живи бесплатно" (и заметьте, не я это предложила).
Иногда мне кажется, что всё это куда лучше, чем бессмысленная игра в "отношения", которых нет.
Вернее, они есть, но не совсем те, что она себе представляет.
Ты готовишь вкусный ужин? - окей, мне не проблема вымыть посуду.
Ты поправишь мне чёлку и брови? - славно, я не скажу тебе в резком тоне, что я тоже устала и что мне абсолютно до фени, какие у тебя были клиенты в парикмахерской сегодня и что тебе написал твой ухажёр.
Туалет и ванну мы и так моем по очереди, как в коммуналке.
Простые взаимовыгодные условия "баш на баш" и ничего сверх того.
Я даже ни слова не говорю, когда посреди важного для меня разговора она может уткнуться в свой вайбер и тыкать пальцем в экран - там мужчина, это важнее. Я-то уйду когда-нибудь, а он, возможно, скрасит ей несколько лет жизни своей компанией. Я просто молчу.
Хотя внутри меня беснуется неуправляемый подросток, и больше всего хочется разбить чёртов телефон о стену и кричать, кричать ей в лицо, чтобы от ветра волосы всколыхнулись - я здесь, чёрт побери! Я всё ещё тут!
Я никак не могу вырасти.
Я всё ещё ношу в себе эти обиды, и они разъедают меня изнутри.
Она ничего не помнит, а если помнит, то считает себя абсолютно правой.
Она не помнит, как кричала, что я ворую еду. Просто не помнит. И не знает, как больно мне было тогда.
Она помнит, как кричала, что я шлюха. И считает, что была права. А мне было пятнадцать лет и мне страшно хотелось хоть капельку человеческого тепла. Не денег, одежды, вкусной еды или крыши над головой, а просто, глупо и по детски - хоть кого-нибудь, кто обнимет и скажет, что всё будет хорошо. Хоть кого-нибудь рядом.
Разве может быть хоть что-нибудь важнее?
Даже обезьяны выбирали ту мать, что греет, пусть и не даёт молока.
А те, кого к ней не пускали, сходили с ума.
У меня внутри огромная чёрная дыра, которую не заткнуть никакими деньгами и ничем, что можно купить за деньги.
Я маленькая злобная сволочь с огромной дырой внутри.
Я использую её. Её деньги, её ресурсы. Даю взамен, что могу дать. Вымытую посуду, жилетный карман. Даже когда мне до одури противно. Даже когда хочется демонстративно наблевать под ноги. Просто "баш на баш". Делаю слишком мало...
Она не понимает.
Её "хорошее отношение" проявляется в материальном, даже когда спрашиваешь - в чём твоё хорошее отношение? "А что, я разве ничего для тебя не делаю?"
Я не чувствую её. Её как будто никогда нет рядом. Мамы нет. Есть мама, которая одевает, поит и кормит, есть. Нет мамы, которая любит.
Дело не в этой ссоре. Она могла случиться как сегодня, так и вчера, и полгода назад, и в будущем году.
Мне давно пора стать взрослой и уйти.
Я пытаюсь вспомнить, были ли они когда-нибудь вообще, эти "отношения".
Были ли они, когда я "мать за бананы продала!" - культовая история детства! Ушла с бабушкой за бананами на рынок, когда мама меня вообще-то оставила с прабабушкой и сказала следить и никуда меня не отпускать. Мне было три года. Семейство бедное, если не сказать - нищее. Эту фразу я не смогу из себя ничем выстирать. Мать за бананы продала.
Были ли они, когда меня в садовском возрасте оставили дома одну, привязанную к стулу - исключительно в целях моей же безопасности! и ненадолго! Только представьте, что значит "ненадолго" для привязанного верёвкой к стулу в пустой квартире малыша. Сколько слёз он может пролить в попытках понять, за что с ним так поступает мама.
Были ли они, когда меня били ремнём, а то и прыгалками, с руганью и криками, за провинности вроде мелкого вранья и опозданий вечером домой - ведь это же для моей же пользы, и вообще, родители ведь волновались! Ничего, что такое унижение не стирается из памяти никогда. Ничего, что враньё только становится изощрённее, а возвращения вовремя домой не потому, что "мама будет волноваться, маму жалко", а просто чтобы не трахали мозги и не полосовали жопу.
Были ли они, когда мои первые глубокие чувства были подняты на смех.
Были ли они, когда мои первые отношения были разрушены как муравейник. "Я его посажу!"
Были ли они, когда я сидела в темноте и выкалывала булавкой на коже бессмысленные узоры. Когда мерно стучала головой о батарею.
Были ли они, когда я напивалась вдрызг и еле добиралась до своей кровати, надеясь умереть во сне и избавить свою семью от такого позора.
Были ли они вообще хоть когда-нибудь?
Сегодня я не сдержалась. Я поклялась ей, хоть клясться - последнее дело, но я поклялась - никогда, что бы ни случилось, я своего ребёнка не стану попрекать ни деньгами, ни куском хлеба.
"Сначала своих высери, вырасти, а когда насерут тебе на голову - тогда и поговорим." Вот и весь разговор.
Внутри меня живёт страх.
Я не боюсь того, что мои дети будут не такими, как хочется мне - в глазах моей матери я распоследняя мразь, при этом люди меня вполне как-то терпят. Кто-то даже любит. Кто-то даже говорит, что я - хороший человек. Всё может быть. Поэтому я не боюсь, что они не будут такими, как мне хочется.
Я боюсь, что я буду не такой.
Мне страшно представить, что мои дети будут плакать в темноте. Что они будут страшно одиноки со мной.
Что они будут вынуждены искать человеческого тепла где-то на стороне.
Больше всего я боюсь именно этого.
Поэтому меня так развезло, когда дед В. два дня нас донимал - "Вы как хотите, а дитё вам надо родить."
Я не готова. Мне всё ещё страшно.
Дело не в материальном положении, жилье и прочем. Эти проблемы можно решить. Сложно, но можно.
Я боюсь подвести своих детей.
-
-
29.07.2015 в 22:34-
-
29.07.2015 в 22:46